Кабинет Костоправа

- Интересный вопрос. Тем более если его задала девушка, так далеко забравшись в это место. Ибо бессознательно этого никто на моей памяти не делал. Все идут сюда с какой-то целью... – мужчина говорил ровно и спокойно, делая небольшие паузы после каждого предложения, словно обозначая таким образом точку. Если бы говоривший еще поднял палец вверх, то точно получилась бы картина, как учитель наставляет нерадивого ученика, читая ему лекцию. Хотя это ни капли почему-то не раздражало, беседу с ней вели в дружелюбной манере. Давно такого не было. Были либо приказы, либо настоящие лекции, в которых четко указывали, что она никто и звать ее никак.
Руки затряслись, Саня медленно скрестила их на груди и опять повернулась к собеседнику. Цель путешествия у нее все-таки была – вернуться домой. Точнее, в то место, которое она когда-то могла назвать домом. Куда угодно, лишь бы подальше от этого ада. Но пришла ли она туда?..
Мужчина замолчал ненадолго, но вскоре продолжил, причем по тону его голоса была слышно, что Санин вопрос он считает либо глупым, либо странным.
- Это станция "Янов". Одно из немногих безопасных мест на севере Зоны. Меня Костоправом кличут, а ты чьих будешь, красавица? И откуда такая? Ты спала почти сутки. Тебя прям под стенами станции двое свободовцев увидели. Ты как раз сознание потеряла. Хорошо, что хоть как-то дошла. А то бы устроила бы пир местному зверью, с главным блюдом в виде себя.
После слов «зона» Саня слышала остальную часть слов, будто сквозь пелену. Она уперлась локтями в кушетку, приподнявшись. Тихо охнула от резкой боли, стрельнувшей в голове, все опять поплыло перед глазами.
- Зона?! Колония что ли? – она сказала это громче, чем хотела, поплатившись за всплеск эмоций еще одной порцией неприятных ощущений. Саня с обалдевшим видом смотрела на Костоправа. И вдруг у нее всплыл еще один вопрос, которым она задавалась уже очень давно, - Какой… какой сейчас год?

Костоправ начал смеяться, но только до тех пор, пока, не оторвав взгляда от записей, не увидел напуганное и растерянное лицо Сани. Смех резко оборвался, воцарилась тишина. Да такая, что было даже слышно, как шипит огонек в керосинке.

- Нет. Боже упаси. Зона отчуждения. Чернобыльская. А год... С утра две тысячи семнадцатый был. А что такое?

В голове просто взорвался ураган из мыслей. Буквально пару дней назад был две тысячи шестой! Нет, она знала, что пробыла в летаргическом сне достаточно долго, но даже не предполагала, что настолько. Одиннадцать лет! Ей сейчас должно быть тридцать три года, но… она еще в бункере поняла, что годы не повлияли на нее никак. Словно заморозили. Одиннадцать лет, без пищи, воды… Боже, как ее тело еще не атрофировалось за такой срок? Как такое вообще возможно?

Зона Отчуждения… катастрофа на Чернобыльской Атомной Электростанции произошла как раз через два года после ее рождения. Огромная территория, пропитанная радиацией, непригодная для жизни людей. Впрочем, сами виноваты. Жила себе спокойно естественная радиация, никого не трогала, так нет же, нужно было добраться и до нее своими загребущими лапами. Теперь понятно, почему эксперимент проводили здесь – людей нет, а значит и свидетелей. Можно строить все что угодно и творить, что вздумается. Никто ругаться не будет, а государство… так оно одобрило. Но что здесь делают эти люди?

- Странные вопросы у тебя, подруга, - Саню вырвал из раздумий голос Костоправа. До ее слуха также вновь донеслись разговоры, видимо из соседнего помещения.

- Вас здесь много? Здесь же запрещено жить. И жителей всех эвакуировали. Радиация…

Костоправ уже не был таким спокойным, он ощутимо напрягся. Мужчина даже перестал писать, внимательно разглядывая девушку. В голосе его сквозило недоверие и нотка удивления, хотя учительский тон остался прежним.

- Здесь на станции - человек пятнадцать пока что. Ближе к вечеру сталкеры собираются, чтобы ночь переждать. А если про Зону в целом, то от полутора до двух тысяч, - большое население на запрещенной территории. Саня пыталась вспомнить, каков период полураспада. Пятьдесят лет? Вроде так говорили им в школе, уточняя, что раньше этого срока территория будет пустовать без людей. Да и последствия, честно говоря, уже не исправить никогда. Сейчас две тысячи семнадцатый год. Отсчитываем от восемьдесят шестого… Две тысячи тридцать шестой. Рано еще для обживания территории. Да и не похоже было, что люди тут жили, как в обычном городе или деревне – собираются, чтобы ночь переждать… Как какие-то бродяги. Да и само слово «сталкер»… Разве так не называют темных личностей и извращенцев, которые следят за людьми? Да вот только Костоправ на такого похож не был, - И это неучтенные. А плюс военные СНГ, НАТО, Ученые... – мужчина замолчал, а Саня задрожала. Спустя секунду она умудрилась взять себя в руки, но тем не менее ей еще больше стало не по себе. Военные, ученые… никуда они не делись, паскуды. Оставили один комплекс и перебазировались в другое место.

После небольшой паузы, Костоправ продолжил говорить, - На самом деле ты права. Тут запрещено жить. В 86ом году всех эвакуировали. И была себе обычная зона радиоактивного заражения и отчуждения вокруг станции. Однако... Ты что, не слышала что ли? 2006 год. Вторая катастрофа.

Саня устала опираться на локти. Поморщившись, она начала вставать. Замутило, перед глазами заплясали разноцветные пятна. Но все-таки маневр удался, и она села на краешке кушетки, свесив вниз ноги. Только сейчас она увидела, что на ней новая чистая одежда – судя по всему, женская. Тело полностью отмыли от грязи, переодели. Саня подняла голову. Костоправ продолжал смотреть на нее ожидая ответа.

- С…спасибо, - негромко, едва ли не шепотом, произнесла девушка, дернув майку, тем самым показывая, за что именно благодарит. И замолчала, опустив голову.

Ситуация выходила неприятная. Тайга ей прямо сказал, что если кто-то узнает, откуда она, то ее убьют. На месте. Врать не имело смысла, она не сможет сделать вид, что все помнит. Попадется на первом же вранье. Даже эта катастрофа... Помнится, когда ее вели на эксперимент, военные чем-то были напуганы. Уж не назревал ли очередной катаклизм? Одиннадцать лет – большой срок, и в мире могло много чего произойти. А значит надо было что-то придумать. И очень осторожно выбирать, что говорить, а что нет.

Саня вновь посмотрела на мужчину и осторожно покачала головой, ожидая продолжения рассказа.

Саня пристально смотрела на стену напротив, но только не на мужчину, чтобы в ходе его рассказа не выдать истинных эмоций. Да, инопланетяне тут явно не при чем. Люди любят находить виноватых, лишь бы себя выгородить. Хотя кто действительно виновник, Саня практически не сомневалась. Перепуганные военные и ученые… Что ж за эксперименты они еще проводили, что вызвали вторую катастрофу?

Услышав про бункеры, девушка закрыла глаза. Что же случилось тогда, на заводе? Тайга как-то упомянул, что она такая же, как он. Помнится, ее это крайне удивило. Кто, она? Только Саня не поняла тогда, к чему это относится. Людоед каким-то образом могут воздействовать на мозг других существ. Тогда она смогла эту атаку сдержать, пускай даже не понимая, как. Но на заводе… Могла ли та собака обладать теми же способностями? Хотя ее воздействие не было похоже на первое. Тогда была адская боль, а тут страх, паника, отчаяние и частичная потеря контроля над телом. Тем не менее, Саня, даже учитывая ее весьма пошатнувшееся психическое состояние, не была подвержена таким истерикам. Да, она жутко боялась, но тем не менее что-то усиливало эти чувства. И те непонятные искры… и краски без цветов. Она видела, как на нее пытались воздействовать… и в ответ словно ударила. Сама не понимая как, буквально на интуитивном уровне. Вожак был мертв. Ни крови, ничего… Просто упал замертво. Сделала ли это она? Или это было просто совпадение?

Что они из нее сотворили?

Костоправ рассказывал, как развивалось это место, как формировалось местное общество. А каких-то чудодейственных «артефактах» и ужасных мутантов… Хотя последних Саня видела воочию. И стычка эта едва не стала фатальной. Рассказывал о какой-то особенный «артефакт», который желания исполняет… Что люди опять развязали войну, между собой, на этой не такой уж и большой территории. Ничего удивительно.

Вот только слух резануло то, что военные назад из этой самой Зоны не выпускают…

- А ты если этого всего не знаешь, то откуда пришла? Как выжила еще? Ума не приложу. Богата Матушка Зона на чертовщину разную... – подивился Костоправ, переведя дух после долгого повествования.

- Я… - что же ей придумать? Что ответить? – …не помню, - закончила Саня, выбрав первый пришедший ей в голову вариант. Легче же все свалить на амнезию, верно?

Мужчина на ее заявление отреагировал совершенно спокойно, судя по всему, ни капли не удивившись.

- Тоже случается. Кому-то Зона выжигает мозги напрочь. А кому-то посчастливится ходить лишь амнезией в разной её степени тяжести. Но тут еще что лучше - всю жизнь вспоминать, кто ты, где ты и как ты, или вообще не жить... Ладно, это всё философия.

Да, на самом деле вопрос чисто философский, и даже учитывая отсутствие амнезии, Саня прекрасно понимала, о чем он говорил. У нее было слишком много вопросов, и лишь на маленькую толику ей сейчас ответили. Да и то, ответы эти были такие невероятные, что было ощущение, что над ней подшучивают, рассказывая красивые сказки. Но вот только лицо Костоправа при этом было совершенно серьезное, и явно к юмору не настроенное.  И это пугало еще больше.

- Ты как себя чувствуешь? – спросил мужчина, внимательно осматривая ее с ног до головы. Девушка тихонько вздохнула и медленно встала на пол. Да, общая слабость еще была, но не такая сильная. Головная боль и небольшая тошнота. Второе, возможно, из-за того, что она давно не ела. Желудок то, небось, уже прирос к позвоночнику. Да и пить хотелось сильно.

- Норма, - ответила она, не желая жаловаться на тупую ноющую боль в затылке и висках. Она была не настолько сильной, терпеть вполне было можно, а вот колеса глотать совсем не хотелось. Пускай и обезболивающие.

- Кстати, при тебе мешок какой-то был, с тряпьем каким-то. Не знаю, где ты его нашла, но это реально тряпки, которым лет десять, как минимум. И хранились они будто в воде...или сырости. Керосинка только рабочая, и пара банок тушенки еще съедобные, - Саня едва заметно напряглась, но тут же пожала плечами. У нее же потеря памяти, поэтому и не помнит, откуда оно взялось, - Всё там, - закончил мужчина, указывая куда-то под кушетку. Саня осторожно заглянула. Там стоял рюкзак. Видимо, в нем и хранились ее вещички.

- Спасибо… - она выпрямилась, - Отсюда можно выбраться? – она пристально посмотрела на Костоправа, с волнением ожидая ответа. Мутанты, мозгодавы, заброшенные здания… Она тут совсем ничего, но ей все это порядком надоело.

-Смотря что ты имеешь в виду под словом "отсюда"...- задумчиво проговорил Костоправ.-Со станции можно. В главном зале выходы. Но не советую без должной снаряги ходить, и без оружия. Да и в одиночку девчонке тут...сама понимаешь...– не понимала и понимала одновременно. Слабый пол, как ни крути. Вот только и в родном доме она сумела за себя постоять.. Пускай и закончилось все это плачевно… Да и вопрос о самозащите стоял спорный. Ее обучали и драться и обращаться с оружием. Только благодаря этим тренировкам, она сумела пережить свои недавние приключения, да и именно по этой причине дошла сюда. Не будь той двухлетней муштры, девушка прошла бы от силы метров пятьдесят, не больше. Вот только навыки эти не спасли во время стычки с теми тварями, -С "Юпитера" тоже можно выйти. Но тут смотря куда тебе надо. А вот из Зоны... Это уже вопрос другого порядка. Сейчас у военных какая-то муть происходит. Чуть ли не друг с другом грызутся. Постоянные патрули, зачистки и прочее дерьмо... Наткнешься на патруль - считай, в могиле. Вопрос лишь времени, так как ты девушка... Я ни в коем случае тебя не отговариваю, сам с удовольствием покинул бы это место, но сейчас я тебе вот совсем не советую. А проводников на северной окраине нет. Все, в основном, через юг заходят. тут редко новички появляются. Посему и не актуальная эта сталкерская профессия, за ненадобностью.

Саня серьезно задумалась, скрестив руки на груди, и оперевшись о край кушетки. Да, проползти мимо военного кордона будет нелегко, но…

- Но у меня выбора то и нет. Оружие есть, только… - «Только не сильно оно мне помогло», - А другое снаряжение – это деньги. А у меня нет средств даже с вами расплатиться за помощь. Я не знаю, что мне еще делать. Остается тогда только одно. Дорогу бы только знать.