На протяжении всего этого времени Теодор то хмурился, то что-то бормотал себе под нос, склонившись над тетрадью и подперев голову рукой, постукивая пальцами другой по деревянной поверхности, издавая глухой, но довольно таки мелодичный звук. В голове, на фоне всей этой тишины, был лишь его "внутренний голос", проговаривающий по себя текст, который мог быть ещё кое-как расшифрован, и навязчивая музыка из песни, которую он когда-то давно слышал, и теперь она надёжно засела в его мыслях. Именно её мелодию он и настукивал пальцами...
-"Я уже практически "сломал" глаза об эти рукописи. Боже, неужели нельзя было писать менее размашисто?", - неслись мысли в голове, не прерывая навязчивой мелодии, и продолжая изучать тетрадь, совершенно не отвлекаясь на весь этот гвалт внутри своей черепной коробки, - "По крайней мере, если сравнивать те буквы, которые ещё могу различить, то последующие становятся уже более понятными, но находясь в связке с другими - коверкаются до неузнаваемости. Вот это что за буква, например, "ч" или "п", или "и"? С остальными ещё более менее ясно, хотя "м" и "и" порой заставляют впадать меня в ступор..."
И этот глухой вой, донёсшийся из-за защитного колпака заставил пальцы Теодора остановить свой безумный танец, застыв в том положении, в котором они находились в тот момент. Глаза расширились, но он даже боялся пошевелиться - этот вой заставил его сердце сжаться. И лишь когда он судорожно сглотнул, найдя в себе силы наконец посмотреть на оцепеневшую Мишель, стоявшую перед пультом, он сквозь скрежещущее горло, которое в одно мгновение пересохло, выдавил из себя: -"Что... это..."
Пытаясь унять разбушевавшийся сердечный аппарат, он медленно-медленно поднялся из-за стола, и столь же неспешно приблизился к Мишель, смотря на колпак уже слегка испуганным взглядом. Была у него уверенность, что данный уровень защиты сможет устоять от любой напасти, что ждёт их по ту сторону стальной преграды. Иначе в ней не было бы смысла. Была...
-"Либо...", - он резко замолчал, заметив, как вздрогнула Мишель от звука его голоса, и постарался говорить ровнее и спокойнее, - "...там что-то действительно большое, либо там этого "чего-то" находится во множественном количестве... больше вариантов не вижу... Этот колпак должен быть действительно очень толстым, с хорошей изоляцией, которая с трудом пропускала бы даже звук, как мне кажется, иначе какой с него прок? Он нас защитит, Мишель, не бойся. Но лучше всё же отойти...", - Теодор аккуратно взял её под локоть, ненавязчиво утягивая за собой, хотя сам столь уверенным в непроницаемости колпака не был. Сердце до сих пор билось как безумной, но контроль дыхания всё же справлялся со своей задачей, постепенно угомоняя его и приводя мысли в порядок. Всего лишь испуг.
